Что после саммита
Олимпиада в Рио завершилась. Никогда за все времена существования современного советского, российского, да любого спорта, накал страстей не достигал сегодняшнего апогея.
Предпринята едва не удавшаяся попытка не допустить на Игры одну из самых сильных спортивных держав мира. И, что особенно обидно, нашу.
Давайте еще раз заслуженно попинаем за это основателя ВАДА и записного русофоба Паунда, который и довел всю ситуации до кипения. Бросим презрительный взгляд на президента ИААФ Коэ, сделавшего все, чтобы ни один легкоатлет-россиянин, не считая Клишиной, и близко не приблизился к Олимпийскому стадиону.
Поразимся вранью беглеца Родченкова. Осудим в очередной раз написанный с его слов доклад Макларена.
Поразимся нежданному переходу дружественно настроенного к России президента Международного паралимпийского комитета Крейвена, добившегося таки того, чего не удалось упомянутым здесь зловещим персонажам: полного исключения России из международного паралимпийского движения и отстранения российской сборной от Паралимпиады.
Да, русофобы. Бесспорно, гнилой народец, ненавидящий страну, оставшейся в большом спорте по-прежнему именно державой.
Конечно же, пляска под дудочку англо-саксов. Но и мы дали повод.
Здесь постараюсь покороче.
Итак:
— После ухода Фетисова из ВАДА реальной замены ему не нашлось. Мы по существу отпустили вожжи и закусили удила: ой, какие в Монреале плохие и недружественные нам люди.
Но не выход спортсмена на старт, как и отсутствие собственного представителя в любой международной организации – это уже проигрыш. Паунд – фигура зловещая, но и с ним можно было общаться, работать, а не предоставлять полную свободу действий и, в сущности, собственноручно обеспечить безнаказанность.
— Лорд Себастян Коэ никогда не был замечен в добром отношении к России. Тем более странной выглядит промашка, допущенная Всероссийской федерацией легкой атлетики, почему-то выбравшей среди двух кандидатов на пост президента ИААФ – Сергея Бубки и Коэ, именно последнего.
Как это произошло – уму непостижимо.
— Да, Родченков уехал. Но до отъезда звучали предсказания: обязательно смоется, ведь у него есть и второй паспорт – американский. Не знаю, так ли это.
Похоже на правду. Однако вопрос остается: как можно было оставлять во главе РУСАДА человека, подвергавшегося в нашей стране уголовному преследованию?
Даже при беглом знакомстве наш главный по допингу производил впечатление странное. Бог с ним, с наполеоновским комплексом величия. Начлаб был не совсем в себе. Этого что, не видели?
И когда ученый сделал ноги, открылось прозрение?
— О Макларене известно все. Он похож на Паунда.
С ним разговоры если не бесполезны, то мало к чему приведут. Почитайте на английском языке доклад «великого расследователя». Он даже не потрудился в первом варианте хотя бы причесать рассыпанные мысли Родченкова на нормальный английский язык.
На Макларена можно заводить дело, как на распространителя, нет, пока еще не клеветы, это надо доказать, а как на персону, тиражирующую непроверенные слухи. В которые все, подчеркиваю, все поверили, не требуя самой малости – доказательств.
И, знаете, почему? Мы расслабились, дали повод, нас ухватили за кисть и попытались оторвать руку.
Имею в виду все происходившее в легкой атлетике. Я уже не говорю о безнравственности применения допинга.
Но почему руководители нашего спорта поверили, будто это в очередной раз должно сойти легкоатлетам благополучно? Не то сейчас время, не та международная политика, чтобы не ухватиться «за этих русских».
И первый бой нам дали как раз в победоносном для России виде спорта.
Полагаю, что всю олимпийскую сборную не пустили бы в Рио, если бы не президент МОК Томас Бах. Он разрулил безнадежную ситуацию, дав возможность допуска — не допуска Международным федерациям, которые рассудили нас относительно справедливо.
О Коэ и президенте Международной федерации тяжелой атлетики венгре Томаше Айяне не говорю. А чего говорить, если наши силачи перебрали все допустимые нормы по допингу.
Что дальше? Олимпийский саммит в Лозанне, открывающийся 8 октября.
Невиданное сборище руководителей мирового спорта, о котором нет ни слова в Олимпийской хартии. Саммит – детище Баха, на который он приглашает всех близких себе по духу членов возглавляемого им МОКа. Среди них, что крайне важно, и член МОК, президент ОКР Александр Жуков.
Учитывая, что министр спорта России даже не получил олимпийской моковской аккредитации в Рио, присутствие Жукова, его вхождение в ближний круг крайне важно. Кстати, это уже второй саммит: на первом фактически решалась судьба нашей сборной перед Рио.
Быть, присутствовать, вести кулуарные и открытые переговоры без посредников-переводчиков, выступать на хорошем английском языке перед Бахом и Ко – это исключительно важно. Жуков уже доказал это за несколько недель до Олимпиады, когда команда России находилась в полном подвесе.
Нас ждут тяжелые – и не только на саммите – битвы. Надо бороться за допуск выполнивших все предложенные ИААФ критерии по исправлению ситуации легкоатлетов.
Сражаться за то, чтобы грубый окрик о переносе всех крупных зимних международных турниров из России так и остался постепенно уходящим в забытье окриком.
Наверняка в октябре, когда Макларен раскроет все карты (если будет, конечно, что раскрывать) нас ждут новые обвинения. К этому надо готовиться.
Пора пускать в бой тяжелые танки, собранные в комиссии дуайена мирового олимпийского движения Виталия Смирнова. В комиссию вошел даже пианист Мацуев.
Так пусть сыграет похоронную мелодию при чтении последней части доклада Макларена.
Дел много и у паралимпийцев. Хорошо и лично зная президента Международного паралимпийского комитета Филиппа Крейвена, уверен, что он будет до последнего биться за недопуск паралимпийцев России на зимние Игры-2018. Здесь проблема видится мне исключительно трудноразрешимой.
Боюсь предсказывать, но Крейвен из тех, кто никогда не меняет собственных решений. Что, впрочем, не означает, будто с ним не надо работать.
Заклинаю от нашего привычного, типично российского: наше дело правое и потому победим. А пока помолчим, посмотрим.
Ни в коем случае! Уже помолчали, насмотрелись.
Если олимпийский год 2016-й видится мне – по аналогии с всемирно известными событиями – обороной Москвы осенью 1941-го, то наступающий 2017-й может стать Сталинградской победой. Необходимо только понять, что отступать дальше некуда.
За нами весь российский спорт и вся мирная многомиллионная армия болельщиков.
