Федор беляков: играл клюшками войнова и мозякина
В четверг защитник «Сибири» Федор Беляков в домашнем матче с «Ладой» установил рекорд КХЛ по числу блокированных бросков – он принимал на себя шайбу 114 раз. Прежнее достижение принадлежало питерскому армейцу, чемпиону мира Максиму Чудинову.
В интервью «Советскому спорту» новый рекордсмен рассказал о специфике приема шайбы на себя, отношении вратарей и тренеров к этому компоненту игры защитника, своих тренерах и партнерах.
«После того, как принял на себя шайбу Куляша, отделался синяком»
Ныне блокирование бросков, умение принять шайбу на себя очень ценится не только в НХЛ, но и в КХЛ. Это едва ли не главный показатель качества игры защитника, хотя подчас у нас обращают внимание на голы и передачи, «плюс-минус».
— Федор, команда с рекордом вас поздравила?
— Да, сразу после игры. Ребята спросили, когда поляну накрою.
Договорились, что как только попадем в плей-офф, так сразу отметит все наши достижения.
— Почему не в паузе?
— А будет ли у нас эта пауза? В ноябре мы бегали кроссы, готовились к следующему отрезку чемпионата. Сейчас для нас нет проходных матчей.
Боремся за плей-офф. Какие уж тут поляны и празднования?
— Защитник Сергей Перетягин несколько лет назад попал в сборную России на Кубок Первого канала, поразив тренеров Вячеслава Быкова и Игоря Захаркина отчаянным мужеством – без тени сомнения чуть ли не зубами ловил шайбы после щелчков Дениса Куляша.
— Намек ясен. Я тоже бросился в Уфе под щелчок Куляша. Шайба попала чуть ниже шеи.
Меня отвезли на лавку. Слава богу, отделался легким испугом и большим синяком.
Все могло закончиться хуже.
— На лавке даже скупой на похвалу Андрей Скабелка похлопал вас по плечу. К тому времени вы безнадежно проигрывали 0:6, стоило ль рисковать здоровьем?
Может, надо было сдвинуться чуть в сторону и открыть обзор вратарю?
— Я об этом не думал, все делал автоматически.
— Еще один свежий эпизод матча во Владивостоке – лидер «Адмирала» Петр Саболич на последних секундах бросает низом, вы как вратарь отбиваете ногой и корчитесь от боли на льду, не в силах подняться.
— Мы же старались сохранить победу, а я остался вне игры, атака соперника продолжилась, но хорошо, что удалось отстоять ворота. В голову лезли черные мысли, но опять повезло – всего лишь сильный ушиб.
Перевязали колено потуже и всё.
— Наверное, у блокировщиков есть секреты в экипировке — какие-то элементы защиты толще, чем у обычных игроков.
— У меня всё, как у других. Как только пытаешься что-то изобрести, упрочнить, усовершенствовать, как шайба попадает в незащищенное место, и ты получаешь травму.
«Красикова не узнал»
— В детстве учили блокировать броски?
— Да не особенно. Говорили ложиться под шайбу головой к борту.
— Как вратари относятся к вашему ремеслу?
— По-разному. Алексей Красиков благодарит, а, скажем, Александру Салаку это не нравится. Ему моя помощь не нужна, второй вратарь не нужен.
Дэнни Тэйлор в команде недавно, пока замечаний мне не делал.
— А что тренеры? Андрей Скабелка?
— Говорит, что во всем нужна мера. Иногда эмоции захлестывают — бывает, блокируешь один бросок, шайба отскакивает к сопернику, ты опять ложишься, тебя объезжают и путь к воротам открыт.
Но в целом тренер требует доедать каждый момент.
— С Красиковым, выпускником московского хоккея, до «Сибири» были знакомы?
— Встретились в РГУФКе, он еще не сбросил 20 кило. Когда Красиков появился в «Сибири», узнал его с трудом.
— В школе «Крыльев Советов» вас тренировал Олег Браташ, ныне наставник олимпийской сборной. Не было мысли напроситься в его команду на летний турнир в Сочи?
— Никогда ни у кого ничего не просил. Конечно, каждый мечтает о сборной. Но попасть в нее можно через хорошую игру за «Сибирь», что и стараюсь делать.
Пока мы в плей-офф не попадаем, значит, хвастать нечем.
«Играл в паре с Хедманом и Макдоной»
— Ой ли? Владимир Крикунов вас хвалил.
Едва возглавив «Автомобилист», он сразу поинтересовался возможностью вашего прихода в его новую команду.
— С Владимиром Васильевичем я работал с удовольствием. Но в лицо он ничего не говорил…
— …Но несколько лет назад в «Барысе» ставил вас в пару к шведу Виктору Хедману и американцу Райану Макдоне, далеко не последним защитникам в НХЛ.
— А сейчас они еще прибавили, играли на Кубке мира. Я многому у них научился.
Хедман все время что-то изобретал, все делал изысканно, постоянно подключался к атакам, я его страховал. Макдона же играл более строго и жестко.
В «Сибири» я подстраховываю Адама Полашека, любящего поддержать атаку.
— Он выходит в большинстве, а у вас нет желания больше атаковать, бросать по воротам?
— Играю по заданию тренеров. Иногда меня выпускают в большинстве, тогда еду на пятачок, чтобы не мешать комбинациям. Перед матчем со «Спартаком» на тренировке мне попали шайбой в колено.
Спросили, зачем я блокирую свои броски? – смеется Беляков.
— У вас могучий щелчок. Почему не часто им пользуетесь?
— Хотелось бы. Но я защитник. Можете назвать меня домоседом, как угодно. Голов забиваю мало.
Два из них «Амуру», это мой клиент. Еще запомнилась шайба «Донбассу», когда я перевел игру в овертайм.
«Со своим кумиром Волченковым пока не познакомился»
— Может, в вас спит классный вратарь?
— Он во мне умер еще в детской школе. Точнее его убили.
Родители были категорически против такого выбора, и вскоре я сдал вратарскую форму.
— В школе «Крылья Советов» вы играли клюшками Войнова и Мозякина. Откуда они у вас?
— Я ведь праворукий, с окаянным хватом. Слава Войнов подарил клюшку моему старшему брату, когда прилетел с юниорского чемпионата мира с золотой медалью. Вытащил из связки самую новенькую, без царапин, расписался на ней. Автограф оставил и Алексей Черепанов.
Показал своим товарищам, они от зависти чуть не лопнули.
А с клюшкой Сергея Мозякина другая история. Она оказалась с трещиной в крюке, тут же развалилась.
Так через несколько дней он дал новую.
— Удобно было вам, высокому защитнику, играть не самой длинной клюшкой нападающего?
— Было за счастье. Клюшек вообще не было. Играл деревянной, которую чинил-перечинил.
А тут Войнов дарит, Мозякин дарит… Берег эти клюшки, сколько мог.
— Кто для вас самый коварный и неудобный нападающий?
— Мозякин. Хитрый, с виду не атлет, но его трудно отделить от шайбы, катается хоть внешне и не эффектно, но хорошо. Сергея трудно прочитать.
Смотрит в одну сторону, отдает же в другую. А бросок просто сумасшедший.
Такой не заблокируешь.
— Могли бы поймать Мозякина на корпус?
— Ловить на корпус, «мельницы» — не мое. Я люблю силовую борьбу у бортов, в углу. Когда ты на льду, для тебя все соперники равны.
Это в Нижнекамске Коля Белов любил подлавливать соперников и вырубать их.
— Почему выбрали 77-й номер? В честь знаменитого канадского защитника Пола Коффи?
— Да нет. Даже не знал, что он играл под этим номером. Выбрал свободный, потом хотел поменять, да не стал.
А в детстве фанател от Дарюса Каспарайтиса и Антона Волченкова.
— Когда недавно ездили во Владивосток, с Волченквым не познакомились?
— Нет. Жду его в Новосибирске.
