Наш стакан наполовину полон
Давайте быть оптимистами
— Как удается работать на два фронта — в ЦСКА и сборной России?
— Для меня это не просто работа, но и хобби, интересное дело… Вся моя жизнь. Да, требуется много энергозатрат.
Но хоккей дает столько эмоций, что я от него не устаю.
— Вы, наверное, трудоголик. Сколько часов в день отнимает работа?
— Не люблю штампы… Даже если слово «трудоголик» кому-то кажется почетным. Уделяю хоккею практически все время, кроме того, что уходит на сон. Иногда делаю паузы, чтобы отойти от спорта. Читаю книги, смотрю телевизор, гуляю с супругой или хожу в магазин за продуктами.
Обычная жизнь, как у нормальных людей.
— Узнают вас в магазинах?
— Конечно. Подходят, просят автографы, задают вопросы о ЦСКА и сборной. Делятся впечатлениями от матчей, благодарят, дают советы.
Даже спрашивают, как кризис отразился на хоккее.
— Что вы читаете, и какая музыка играет в машине?
— По утрам ловлю спортивные и юмористические станции. Заряжаюсь энергией.
Да и приятно слышать знакомые голоса хоккеистов, у которых иногда берут интервью. Вечером же включаю классику или джаз, чтобы расслабиться. Книги — в последнее время подсел на детективы.
Попросил что-то интересное, и мне предложили Акунина — «Статский советник». Понравилось.
— Кризис чувствуете? Сравните ситуацию в России с тем, что происходит в Европе.
У вас же дом в Швейцарии.
— Буквально в прошлые выходные летали туда на пару дней с женой. Швейцарцы живут, будто кризиса и в помине нет. Тихая гавань.
Народ ходит на работу, по вечерам отдыхает и уж точно не впадает в панику.
Вернулся в Москву. Разговариваю с шофером. Тот рассказывает, что его супруга трудится в крупной торговой сети.
Продажи идут, никаких увольнений — наоборот, расширяют штат. Это не совсем увязывается с финансовым кризисом, который принято воспринимать как конец света. Да, проблемы возникают у многих. Но жизнь-то продолжается.
В трудные моменты нужно сплотиться, перенести невзгоды.
Так и в мире происходит. Об этом сужу по недавней встрече «Двадцатки» ведущих президентов. Давайте поменьше говорить о кризисе.
Поверим, что наш стакан наполовину полон, а не наполовину пуст. Надо быть оптимистами.
Сын может играть в КХЛ
— Важно иметь такую тихую гавань, о которой вы обмолвились? Ваша жена Надежда говорила, что наконец-то, после многих лет хоккейных скитаний, у семьи появился свой дом.
— Важно иметь уголок, где тебе уютно, радостно. Где тебя ждут. Без разницы, где находится дом — в Швейцарии, России или другой стране. Главное — иметь душевное равновесие.
И чтобы в семье была благожелательная аура.
— Несколько лет назад ваша супруга и сын с дочкой жили за границей. А вы работали в ЦСКА и тратили огромные деньги на телефонные разговоры.
Ситуация изменилась?
— Дети уже выросли, стали самостоятельными. Теперь у жены больше времени, чтобы быть со мной в Москве.
Но по телефону мы разговариваем так же много.
— Года три назад вы не могли четко сказать, станет ли ваш сын Андрей хоккеистом. А сейчас?
— Теперь он уже профессионал. Двадцать лет парню, подписал контракт с «Фрибуром» — клубом, в котором я сам играл в 90-х.
У сына неплохо складывается карьера. Но я хочу, чтобы Андрей параллельно получил какое-то образование.
— Мы можем увидеть вашего сына на чемпионате мира? Он ведь выступает за сборную Швейцарии.
— Шансов очень мало. Хотя Андрей попал в расширенный список кандидатов, за ним следит тренер сборной Ральф Крюгер. Но сыну предстоит очень много работать, чтобы вырасти в мастера.
Не исключено, что он когда-нибудь продолжит карьеру в нашей стране. Андрей не будет считаться легионером в КХЛ, у него российский паспорт.
— А чем занимается дочь Маша?
— Творческий человек. Организовывает дефиле, музыкальные вечера.
Ее друг — профессиональный диск-жокей. Вместе ездят за границу, работали в Канаде, на Ибице…
Еще Маша — фотомодель, ее снимки публиковали в журналах.
После золота Квебека — пустота
— Вам легче от того, что первенство мира пройдет в Швейцарии?
— Наоборот, давление будет выше. Меня все знают, сборная России вызывает огромный интерес. Все-таки нам предстоит защищать титул чемпионов. Спрашивать станут по полной программе.
Особенно в России.
— Пять раз вы побеждали на чемпионате мира как игрок. Однажды, в Квебеке-2008 — как тренер.
Когда сильнее возникало чувство эйфории?
— У игрока совсем другие ощущения. Ты молод, быстр и смел.
Оставил все силы на площадке. Но когда выиграл золото, тебя накрывает волна веселья, большого праздника. Тренер же впадает в эйфорию лишь на несколько минут.
Эмоции выхлестывают. А потом… пустота. И это нормально.
Лучше так, чем терзаться после победного матча за бронзу на чемпионате мира, который проходил в Москве.
