Постоянство памяти

Автор: ·

Постоянство памяти

 Текст изначально опубликован в рамках моей регулярной рубрики на последней странице журнала «PROcпорт» в номере №6(169) за 2011 год. Это оригинальная авторская версия, поэтому она может несколько отличаться от журнальной; ну и, разумеется, здесь отсутствуют архивные фотографии и прочее, благодаря чему текст в журнале – это немного больше, чем просто текст.

Материалы будут выкладываться здесь с задержкой минимум полтора месяца после выхода бумажного варианта.

Конец ноября 2006 года, велотрек Гента, Бельгия. Пелотон смещается в сторону, и колесо крайнего в группе находит на колесо чрезмерно приблизившегося Исаака Галвеса.

Галвес на полной скорости падает, ударяется об ограждение – и сломанное ребро протыкает аорту. По истечении нескольких секунд, когда врачи успевают добраться до испанского гонщика, он уже мертв. Крайним оказался бельгиец Димитри Де Фаув – через несколько минут он в предельной стадии исступления, вызванной психологическим шоком и физическим стрессом, будет заходиться от рыданий на полу раздевалки, без перерыва крича «Я убийца!»

Шестидневные трековые велогонки, несмотря на внешнюю миролюбивость, – вид спорта с долгой и кровавой историей. Когда-то они действительно шли шесть дней – седьмой день, воскресенье, в насквозь христианской Америке полагался Богу – и гонщики могли прервать гонку в любой момент ради сна, все остальное время наматывая бесконечные круги по Колизеям эпохи империализма.

Некоторые становились богачами, трибуны ломились от зрителей (основная дисциплина гонки, мэдисон, назван в честь самого «Мэдисон Сквер Гарден»), но цена была велика. Зрелище, когда к концу заездов от усталости гонщики становились белыми как смерть, калечили друг друга в столковениях и начинали галлюцинировать, можно считать демонстрацией человеческих возможностей, но по сути оно было куда ближе к кровавым торжествам античности.

К концу XX века правила гонок смягчились, застыв где-то на самой границе между пытками и спортом – возможно, в связи с этим велотрек из самого богатого и популярного вида спорта рубежа столетий превратился в местное развлечение с дегустацией пива и дискотекой во время и после заездов. Впрочем, велогонщики изменились мало – это по-прежнему интроверты, находящиеся в сложных, почти религиозных отношениях с собственным телом.

Де Фаув объяснял, что такое решающий, зачетный круг: «Ты чувствуешь предел, когда тебе хочется разорвать майку, чтобы вдохнуть больше кислорода, а сердце бьется в груди с дикой скоростью. Мой предел – 213 ударов сердца в минуту. Я могу продержаться на нем восемь секунд.

Через пятнадцать секунд наступит смерть».

Рассказывают, что подопытные хомяки, которым часто делают уколы, вскоре перестают дергаться и как-либо реагировать на боль – их организм меняет болевой порог, переосмысляет понятие нормы. Можно привыкнуть и к ежедневным усилиям в семи секундах от гибели, даже получая от них эндорфиновую эйфорию, но Де Фаув не мог принять свою вину, пусть даже в ходе разбирательств ее не обнаружил суд. «Это судьба ударила свыше там в Генте», говорил Димитри в интервью, но у него так и получилось отделить себя от судьбы.

Три месяца после роковой гонки Де Фаув не возвращался на трек – сначала он рыдал, затем целыми днями без движения лежал на кровати. К жизни его смогли вернуть даже не столько близкие, сколько велосипед – возобновив заезды по настоянию родственников, Де Фаув стал похож на себя прежнего.

Через год после трагедии он снова выступил на гентской шестидневке и наконец смог сказать: «Надеюсь, боль об Исааке постепенно утихнет. На скорости 75 км/ч я не думаю о случившемся.

Пока идет заезд, я чувствую себя бессмертным».

Но природа берет свое. Де Фаув не отличался уникальной выносливостью, и силы оставляли его с возрастом.

Контракты и результаты становились все скромнее, и будущее было туманно. Даже лучшие на треке зарабатывают небольшие деньги – легенде шестидневок Каппесу пришлось поработать уборщиком, закончив карьеру, пока ему по знакомству не нашли работу помощника механика женской сборной.

А Де Фаув никогда не был среди лучших – крепкий ремесленник, регулярно выигрывавший отдельные спринты, но никак не звезда.

Сезон-2009 почти наверняка должен был стать для него последним. На «Шести днях Гренобля» его даже не пустили на совещание лучших гонщиков тура; «Гребаные идиоты!» — в гневе кричал он им сквозь закрытую дверь.

Вернувшись с гонки, де Фаув с улыбкой договорился с партнером о встрече на следующий день на тренировке, а ночью покончил с собой – видимо, поняв, что как бы долго кольцо трека не спасало его от отчаяния и тьмы, все равно рано или поздно приезжаешь ровно туда, откуда уезжал.

Текст написан специально для журнала «PROcпорт». Блог журнала на Sports.ru.

Тип


Похожие новости:

Метки:

Читайте также:

Наисвежайшие