Как теннисист из колледжа и диабетик смог пробиться в основную сетку us open: история джей си арагона
22-летний калифорниец за последние пять лет преодолел немало трудностей
Путь, который прошел Джей Си Арагон, чтобы оказаться в основной сетке американского мэйджора, запросто мог бы стать сценарием для мотивирующего голливудского фильма.
Пять лет назад Арагон был в диабетической коме.
Год назад работал интерном в JPMorgan Chase, американском банке, который является одним из спонсоров Открытого чемпионата США.
На прошлой неделе Джей Си даже не было в списке участников квалификации US Open.
Сейчас Арагон вполне здоров, учится жить и выступать на профессиональном уровне (в cентябре прошлого года теннисист впервые сыграл на челленджере), и все это с диабетическим монитором, который прикреплен к его левому бедру. Аппарат измеряет уровень сахара на каждом переходе, а при необходимости Арагон может сам сделать себе инъекцию инсулина.
В свой команде по теннису в колледже Джей Си был на пятом месте, а в Нью-Йорке смог обыграть троих профессиональных соперников в квалификации (Марко Чеккинато, Рикардо Беллотти, Акиру Сантильяна), что безусловно впечатляет. Даже само попадание в сетку отборочного турнира на мэйджоре выглядит как полу-чудо: Маркос Джирон, один из предполагаемых обладателей wild-card, прошел в квалификацию по рейтингу после отказа нескольких участников, и в последнюю минуту приглашение в сетку досталось Арагону.
Еще год назад у Джей Си не было ни места в рейтинге АТР, а в классификации теннисистов на уровне колледжей он был только на 93-й строчке.
Неделя выдалась очень стрессовой, — признается теннисист. — Было много переживаний, поскольку я ждал, как сложится ситуация с Маркосом Джироном. Когда я узнал, что сыграю в квалификации, то был очень счастлив.
На подготовку у меня было 24 часа, но я был рад уже потому, что побываю здесь. Моя первая реакция была такой, мол, слава Богу.
Иногда в жизни нужно немного удачи.
Год назад в это время я работал на JP Morgan и за все лето ни разу не ударил по мячу. Трудился как собака. Я раздумывал над разными вариантами, что мне делать, кто я есть и какой опыт мне нужен.
Поэтому я принял такое непростое решение не играть, а работать. На тот момент я еще ни разу не выступал на профессиональных турнирах.
Я заканчивал обучение в колледже и не планировал переходить на следующий уровень. Мои родители сказали мне, мол, ладно, но сыграй хоть бы один профессиональный турнир.
И я решил выступить на челленджере в Шарлотсвилле в квалификации. Там я проиграл в трех сетах, потом был в финале на фьючерсе, потом на другом челленджере и, знаете, подумал, что можно еще некоторое время так поиграть.
Я давал себе год и теперь, надеюсь, смогу продлить этот срок.
История с диабетом случилось со мной в 2011-м году, в начале 2012-го. Я был в Бока во Флориде, мы готовились к соревнованиям в Южной Америке. Где-то в это время я почувствовал себя неважно, симптомы были такие как при простуде, я заболевал.
Меня отправили в MedExpress, где сказали, что это респираторная инфекция или что-то в этом роде. Но мне становилось все хуже и хуже. Потом мои родители приехали и забрали меня на скорой помощи. Дальше у меня начала отказывать почка, потом печень.
Я был в диабетической коме несколько недель, мне было очень плохо.
В интенсивной терапии я пробыл где-то три-четыре недели и дальше застрял в больнице на несколько месяцев. Моя иммунная система атаковала мои органы, поэтому врачам нужно было найти способ как ее подавить.
Весь процесс занял где-то год-полтора пока я смог слезть с постоянного лечения. И потом уже месяца через два я был здоров. Я поехал в Каламазу, чтобы просто поиграть в свое удовольствие. Но там начал чувствовать себя обессиленным, обезвоженным, у меня болела голова.
Мама настояла, чтобы я, как было рекомендовано, сдавал анализы крови каждые две недели и не пропускал эти даты. Так что, я сдал очередной анализ и тогда мне сказали, мол, окей, похоже ты теперь диабетик.
Полтора года я тогда совсем не играл. У меня были проблемы с кожей, я не мог выходить на солнце. Это был сущий кошмар. Но это сделало меня тем, кем я есть. Иногда нужно просто принимать вещи такими, какими они есть.
Во всем есть свой позитив. Диабет — это была как поздняя реакция организма на мою болезнь. Я даже и не помню, погрузили меня в диабетическую кому специально, чтобы все выяснить или цель была другой.
Я помню только, как проснулся через две недели и подумал: Господи, мне надо в душ. Все мое тело болело, несколько недель я был на диализе.
Это определенно был тяжелый период. Из-за особенностей терапии я поправился и был вынужден заново представляться людям, потому что они меня не узнавали. Они говорили: Старик, я же знаю тебя тысячу лет.
К счастью, учителя приходили ко мне в больницу и это очень помогло, моя школа во много пошла на встречу.
Сейчас я играю со специальным аппаратом, который мониторит состав крови и один раз в сутки присылает мне общий отчет. Это очень помогает. У меня есть и другой прибор, он тяжелее, я не могу пользоваться им на корте, иначе он будет прыгать туда-сюда.
Здесь на турнире мне сказали не делать инъекции самому, поэтому, если нужно сделать укол инсулина, то только через медицинский персонал и полноценный перерыв. Такая ситуация мне не на руку, это целая дилемма.
Сейчас я использую вот этот небольшой прибор, который прикреплен к бедру. В первом сете моего первого матча здесь мне нужно было сделать укол.
Ну, знаете, каждый организм, когда реагирует на стресс или ты нервничаешь, то начинает выработку гормонов и так далее, сахар поднимается. У меня просто это происходит немного быстрее.
Так вот, я сделал укол, у меня есть с собой такие инъекции, это похоже на ручку, а не на шприц, и потом меня отправили общаться с анти-допинговой службой. Вероятно, подумали, что я колол себе стероиды.
Мне пришлось заполнять разные документы. Просто я впервые играю на таком уровне, я только выпустился из колледжа, поэтому это все для меня в новинку.
Посмотрим, смогу ли я выжить в своем следующем матче (против Кевина Андерсона). После всего, что со мной произошло, я спокойно принимаю поражения.
Когда все закончилось я был просто рад, что все еще жив, что могу дышать. Сейчас, что бы не случилось, я верю, что теперь меня ждет светлое будущее.
Так что, я не принимаю проигрыши близко к сердцу. Я один из тех немногих ребят, которых вы никогда не увидите рассерженным после поражения.
Источник: worldtennismagazine.com
Фото: Virginia Sport TV; Randy Walker
