«Кажется, он присутствует, наблюдает». игрок, которого ценили и в ска, и в цска
Николай Дроздецкий провел лучшие годы своей карьеры в ЦСКА, но больше всего его обожали в родном Ленинграде.
«Этот человек был создан для спорта»
Уроженец Колпино стал легендарным хоккеистом, а мог бы быть не менее известным футбольным вратарем. Популярная история: летом после игры на первенство Ленинграда Дроздецкий получил вызов в юношескую команду города для участия во Всесоюзных соревнованиях «Юность», где ленинградцы заняли третье место.
Дроздецкий еще входил в сборную города по ручному мячу. Еще рассказывали, что он отлично играл в шахматы.
– В моем понимании, Николай – богом поцелованный человек. Он был очень одаренным, за что бы он ни брался. Этот человек был создан для спорта, – вспоминает форварда его близкий друг, экс-защитник СКА Александр Михайлов.
Сначала они вместе играли в хоккей за один ЖЭК в Колпино, а потом стали частью состава СКА, который выиграл бронзовые медали чемпионата СССР в 1987-м.
Все же хоккейных успехов у Дроздецкого больше. На четвертый сезон в основе СКА он стал одним из лучших бомбардиров команды (27 голов + 17 результативных передач), в 22 года Николай перешел в ЦСКА.
Под руководством Виктора Тихонова форвард провел свои самые триумфальные сезоны: Николай стал многократным чемпионом страны, победителем чемпионатов мира и Олимпийских игр в Сараево, а также принял участие в исторической победе на Кубке Канады-1981. В этот же год у Дроздецкого родился сын Александр, чей начальный путь в большой хоккей очень похож на отцовский.
– Я тоже играл в футбол до 14 лет, пока мы не переехали из Швеции, когда отца не стало, – рассказывает теперь Александр Дроздецкий. – Он меня все время водил и на футбол, и на хоккей, к шахматам тоже пытался приучить, но никогда не заставлял чем-то заниматься. Говорил: «Если хочешь – играй хоть в гольф.
Только если начинаешь заниматься чем-то конкретно, надо это делать серьезно». Я ходил на игры отца, и сомнений, что выберу другой вид спорта, не было.
За 60 лет до Ковальчука. История первого лучшего форварда СКА Беляя Бекяшева
«Дроздецкий в любом звене мог играть ярко»
Во время выступления за ЦСКА Николай редко виделся с сыном. У Тихонова хоккеистам позволялось лишь один раз в месяц после утренней тренировки навестить родных, но вечером им нужно было вернуться на базу.
– Сейчас понимаю: какое терпение должно быть у жен, чтобы они ждали, пока мужа отпустят, – говорит Александр Дроздецкий. – Они ездили к ним втихаря на базу, чтобы хоть быстро увидеться. Виктор Васильевич не любил жен и считал, что из-за этого хоккеисты начнут хуже играть.
Хотя я считаю, что к нему бы многие лучше относились, если бы игрокам позволили общаться с семьями. Но это его право.
Никто не мог ему ничего сказать, Тихонов все выигрывал.
В Москве Дроздецкий скучал по Ленинграду, при первой возможности он старался выбираться туда. Однажды вернулся надолго – по ходу сезона 1986/87 форвард перешел из ЦСКА обратно в СКА и сыграл большую роль в завоевании командой бронзовых медалей.
– Переход Дроздецкого добавил мощи. Неслучайно он забил 13 голов в 14 матчах, и это были нужные шайбы, – вспоминает экс-вратарь армейцев Сергей Черкас. – С нами было очень сложно играть, любая пятерка могла забить и решить игру.
Мы заняли третье место, потому что был сбалансированный состав. Тот же Дроздецкий мог в любом звене с любым человеком играть ярко.
– Он любил всех ленинградцев, поэтому и его любили не только за спортивные достижения. Нереально, чтобы многие любили спортсмена только за то, что он хороший спортсмен.
Он еще должен быть прекрасным человеком. У папы все это было, – говорит Александр.
«Поздравлял глава ИИХФ, помню его пухленькую руку». Первые вратари-легенды в СКА
«В Швеции отец зарабатывал в два раза больше, чем в СССР»
В это же время сын Дроздецкого начинает свою хоккейную карьеру в СКА, так что у отца появляется еще одна забота.
– Если моя тренировка не совпадала с его – он всегда приходил, – делится воспоминаниями Александр. – Я всегда чувствовал его присутствие, отец мне не давал забывать, что он на занятии. Он мог подбежать к борту, пока я там стоял, и объяснять «Делай так».
Дома мог взять доску и на ней рисовать. Слава богу, что у меня был такой отец, который от «а» до «я» знал весь хоккей и правильно объяснял.
Ради семьи Николай в 1989-м решился снова покинуть СКА и переехал в шведский «Бурос». Переход должен был удовлетворить обе стороны: Дроздецкий получил более хорошие условия для жизни, а ленинградский спорткомитет – неплохую компенсацию.
– В Швеции нам выдали квартиру, машину, были деньги на еду, одежду и помощь родным. Он и школу открыл на свои средства.
С масштабом НХЛ условия нельзя было сравнивать, но если брать то, что получал отец в Швеции – это раза в два больше, чем заработки русских хоккеистов. Не миллионы, но нормальные деньги, на которые можно было существовать и семье, и близким, — объясняет сын Дроздецкого.
Тем временем советские игроки активно переезжали в Северную Америку. Дроздецкого там тоже хотели видеть. «Вашингтон» попытался заманить форварда, предложив более высокую зарплату, но Николай опять поставил семейные интересы выше денежных.
Несколько раз в год он ездил в Ленинград к своей матери, а из Швеции это сделать проще, чем из США.
«В школе есть плакат с его словами «Я буду счастлив, если дети скажут мне «спасибо»
Дроздецкий после переезда в «Бурос» сильно переживал за карьеру сына – пугало, что его уровень падает.
– Условный папа работает на заводе или в магазине, а вечером тренирует детей. В течение трех-четырех лет мой уровень падал все ниже.
С кем тренируешься, на тот уровень и выходишь, – рассказывает Александр. Чтобы помочь сыну, Николай брал его на свободные тренировки своей команды и работал с ним в отдельной зоне.
Но возникла беда и пострашнее: у Дроздецкого-старшего обнаружили сахарный диабет. Правда, он успокаивал, что с этой болезнью люди могут жить.
А когда спрашивали, не закончить ли с хоккеем, говорил: «Вы меня не заставите».
С этой болезнью форвард прожил недолго. В ночь с 23 на 24 ноября 1995-го (по словам Александра Дроздецкого, источники ошибочно указывают, что его отец умер в ночь с 24 на 25 ноября – Прим.ред.) хоккеист умер в Петербурге, находясь в гостях у своей мамы.
Ему было 38 лет.
Трагическое событие вынудило семью игрока ненадолго вернуться в Петербурге, но потом она уехала обратно в Швецию, чтобы Александр и его сестра закончили обучение в школе. В память о Дроздецком «Бурос» вывел из обращения 13-й номер, под которым нападающий выступал и в Швеции, и в СКА.
Свитер с фамилией и номером сейчас висит под куполом местной арены. Именем Дроздецкого названа одна из школ системы СКА, и базируется она, конечно же, в родном Колпино.
– Он выкладывал всего себя не только физически, чтобы в жизни из меня что-то получилось, – вспоминает сын игрока, который уже сам завершил игровую карьеру и руководит отцовской школой. – Я это чувствовал. Вообще мне кажется, он где-то присутствует и наблюдает.
Мне отец никогда не снился в отличие от мамы и сестры. Как мне говорил, один человек: если он не снится, значит, он тобой доволен. Дай бог, чтобы так и было. А мы уж пытаемся, чтобы его имя жило, школа жила, а моя цель – чтобы мы жили и процветали.
В школе есть плакат с его словами «Я буду счастлив, если дети скажут мне «спасибо». Поэтому я хочу, чтобы дети, приходя на кладбище, просто говорили спасибо за то, что он сделал такую школу.
